Вчера 20 ноября убита Галина Васильева Старовойтова. Всего несколько дней назад я писала о ней, вспоминая совместную поездку в Челябинск и представляя живой и полной сил. И вот только что закончила что-то вроде некролога для новосибирских газет. В шесть утра меня разбудил муж со словами «Старовойтову убили», об этом только что сообщили по радио. И вот сижу растерянная, глядя на монитор компьютера, и не знаю, о чем писать дальше. Первая мысль, более или менее ясная, которая пришла сегодня в голову, когда переключала «новости» с одной программы на другую, - убийство Кирова. Любимец партии, друг Сталина был убит и торжественно похоронен, а после этого начался «большой террор» под лозунгом «еще теснее сплотимся вокруг и против». Сохрани и помилуй, от таких ассоциаций. Кому же помешала честолюбивая, но материально бескорыстная Галина Васильевна? Уже сложилось прочное мнение, что за всеми заказными убийствами в России нет никакой политики - только деньги, причем большие. Берусь утверждать, не финансовая это была разборка. Не было никаких денег, кроме депутатской зарплаты. Более того, на мой взгляд, и в большой российской политике, никому она особо не мешала, скорее искала, к кому приличному прислониться вместе с умом своим, масштабной известностью и связями: ну, не изберет Россия в президенты женщину - никогда. Императрицам - и Елизавете, и Екатерине - власть доставалась не на выборах. Понимала этот свой «недостаток» и Старовойтова, мне так кажется... Поэтому выдвижение в 96-м, и возможно она собиралась повторить его в 2000 году, следует скорее понимать как преподанный «урок демократии», чем реальную претензию на президентскую власть. Только что в «Вестях» примерно на этот же вопрос «кому помешала?» отвечал артист и бывший коллега Старовойтовой по депутатскому корпусу РСФСР О.Басилашвили. Он сказал, что «агрессивное большинство» всегда ненавидело ее за высокий интеллект. Я согласна насчет высоты интеллекта. Но за интеллект в России не убивают. Владелец интеллекта у нас бывает не понят, зачастую объявляется сумасшедшим, может быть подвержен остракизму - Чацкий. Интеллект для России сам по себе не опасен. Поэтому вопрос «за что?» я бы переформулировала на «зачем?». Едва ли это было выгодно коммунистам, как считает Е.Гайдар: им теперь только неприятности: подозрения общественного мнения в течение всего предвыборного года будут усиленно направляться в их сторону. Бьется об голову страшная гипотеза: не слабеющие ли «реформаторы» бросили на жертвенный алтарь демократку «первой волны», чтобы поднять «вторую»? Знаменитая, безупречная Старовойтова - это не Чубайса убить. О нем бы никто не вздрогнул. А здесь такая волна поднимется! Господи, прости мою душу грешную. Как говорит моя мамочка, «один раз грешен, кто украл и ровно столько, на скольких подумал тот, у кого украли». Хочется верить, что ни причем здесь и спецслужбы. Но столько лет в России террор был инструментом исключительно государственным, а не индивидуалов-любителей, что невольно приходит мысль о жертвоприношении ради идеологических интересов. Пусть буду не права в своих подозрениях, и закон настигнет преступников. И земля будет пухом Галине Васильевне. Она действительно одно из самых ярких женских лиц России в последнем десятилетии двадцатого века.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

К осени 1995 года общественность России, так или иначе имеющая отношение к выборам, напоминала взбудораженный муравейник: заканчивается срок созыва первой постсоветской Думы - началась интенсивная подготовка к новой избирательной кампании. Не могу комментировать, что происходило в лагере коммунистов, но хорошо знаю, как делились, почковались и синтезировались объединения, которые стало принято называть демократическими. В правой части политического небосклона ярче других заметны три звезды: в сердцевине “Яблока” крепко держится Г.Явлинский; чуть ниже упала температура “Выбора России”, но Е.Гайдар все еще впереди; заявив о движении “Вперед, Россия!”, уверенно ездит по стране Б.Федоров. Это верхушка. Или, если можно так выразится, оглавление партийных списков. Внизу же формирование партийных течений идет вовсе не по привлекательности программных документов. Чем уж особенным все эти демократические и рыночные в смысле политэкономии программы между собой отличаются! Никто толком не объяснит. Имеет значение только тело “звезды”, а точнее - возможность расположиться в списке к нему поближе. Мне кажется, что исключительно по этой причине вдруг покидает “Выбор России”, вырвавшись “Вперед!” к Борису Федорову, наша землячка еще по “ДемРоссии”, депутат двух парламентов от Кузбасса Белла Денисенко. Что исключительно из-за провала партии Гайдара на прошлых выборах и сомнительных шансах на успех на предстоящих срочно создается новая партия власти “Наш дом - Россия” во главе с самим премьером Черномырдиным, в нее и перетекают потоки “демократических” чиновников. Заметьте, и здесь в названии “Россия”! Нет державных претензий только в “Яблоке”. Кроме милой русскому сердцу скромности, там еще и относительная чистота рядов: сам Явлинский не участвовал в свальном грехе “демократических реформ” и близко с такими участниками старается не садиться - всех подряд в “Яблоко не берут”, переборчивы. По социологическим опросам рейтинг Явлинского выше, чем у остальных демократов. Поэтому цена близости к этому имени в конъюнктуре предвыборной борьбы высокая. На принадлежность к списку “Яблока” или на “яблочное” кандидатство в одномандатных округах зарятся многие. В регионах разворачиваются нешуточные баталии за право называться “яблочником”, и партийная марка в буквальном смысле становится “яблоком раздора”. Функционеры Явлинского в отборочной работе парятся от зари до зари, распутывая интриги на местах. Может быть в ущерб количеству, а главное - качеству будущей фракции, Явлинский вопросами формирования региональной части списка сам не занимается, доверив разведение толкающихся локтей функционерам местных отделений. “ДемРоссия” тоже намеревается тряхнуть стариной. Что-то вроде внеочередного съезда для утверждения списка кандидатов состоялось недалеко от Москвы, забыла где, в конце лета. Раздерганная по сторонам, без какой-либо финансовой поддержки, организация по-прежнему клубится спорами внутри себя, внешне же выглядит удручающе. Партия из движения явно не получилась, а само движение потеряло былую мощь. Возглавляют его к этому времени Л.Пономарев, Г.Якунин, Г.Старовойтова, депутат СФ РФ В.Курочкин и незадачливый президент Мордовии - король в изгнании - Гуслянников. Было видно, что шанс проскочить законный 5% барьер на выборах у этого списка практически отсутствует. Съезд прошел без прений и разногласий, все, кто хотели, в список попали. Я присутствовала на том собрании, скорее отдавая дань романтическому прошлому, чем связывая себя общей целью. Больше, думские выборы нас не интересовали. Отчасти из-за того, что существовали другие планы, а в основном - бесполезность самой Думы для общества, заложенная в Конституции, определяла отсутствие интереса быть в нее избранным.

О том, что в Новосибирске в декабре пройдут выборы губернатора стало известно в начале октября. Новосибирская область попала в число особо надежных: по президентскому указу в тринадцати губерниях назначены и совмещены с выборами в ГосДуму прямые выборы глав Администраций. Под особой надежностью я имею в виду, что действующей областной власти удалось убедить Кремль в своей лояльности, а самое главное в том, что не проиграют выборы и Ельцин не потеряет послушных сатрапов. И хотя до указанного срока оставалось чуть больше двух месяцев, мы включились в кампанию сразу, так как готовились к ней, начиная с 1991 года. Всего за три недели собрали больше тридцати тысяч подписей избирателей за выдвижение Мананникова на пост губернатора Новосибирской области, после ноябрьских праздничных выходных он был зарегистрирован областной избирательной комиссией в качестве кандидата. И началась предвыборная эпопея.

Из инструментов предвыборной борьбы к тому времени была моя передача на четвертом канале новосибирского ТВ и изданная 25-тысячным тиражом книга Г.Ткаченко “Кто вы, Алексей Мананников?”. Книжка никак не была связана с выборами, задумана ровно год назад, но вышла, что называется, в аккурат к “христову дню”. Написанная легким литературным языком, она хорошо воспринималась читателем, а главное - давала исчерпывающие ответы на все вопросы: от происхождения кандидата до его воззрений и поступков в контексте происходивших в последнее десятилетие событий. А регулярный выход в эфир “раскрученной” передачи позволял адекватно реагировать на сиюминутные события в области и в стране. На все остальное требовались живые деньги. Источников было не так уж много. Но мы рассчитывали, что уже имеющиеся известность и популярность среди избирателей сделают кампанию не такой уж дорогой, поэтому смело в нее вступили.

Соперники-стайеры были видны заранее: действующий губернатор И.Индинок и бывший - В.Муха. С Индинком соперничество было заведомо непримиримое и никаких компромиссов не допускало - слишком явны были его корыстное верноподданничество и плутовское реформаторство. Со вторым, В.Мухой, разговор о возможном взаимодействии состоялся в начале августа, когда сам факт выборов еще был маловероятен. И достигли определенной договоренности: до второго тура идти самостоятельно, а на последнем этапе встретиться вновь. Спринтеры тоже не замедлили появиться. Кто для того, чтобы, выложившись на короткой дистанции всеми своими ресурсами, сделать заявку на собственное имя, а кто - со специальной ролью встать на пути у Мананникова. Такая роль предназначалась замминистру экономики РФ И.Старикову. Он шел вторым номером в связке с Индинком. И предназначение этой фигуры в борьбе с Мананниковым было понятно: молод (примерно ровесник), относительно известен, хоть и не университетски, но достаточно   образован, осведомлен в области экономики, не отягощен номенклатурным прошлым - он должен быть востребован как раз той частью электората, которая составляет выборный потенциал А.П. Более того, торить дорогу Старикову в обгон Мананникова взялся представитель президента А.Манохин. Свой “никакой” шанс он понимал. Но давнее неуспешное соперничество с А.П. толкнуло ринуться в бой в амплуа “камикадзе”: на протяжение всей кампании агитируя против Мананникова, за два дня до выборов Манохин снимет свою кандидатуру, призвав избирателей голосовать за Старикова. Но соперников не выбирают, каких уж жизнь дает! Их было восемь - первоначальных претендентов на пост губернатора Новосибирской области.

Чем отличается эта кампания от всех, в которых пришлось участвовать, начиная с 1990 года? Во-первых, полное отсутствие романтической искренности у кандидатов. А избиратели готовы пассивно глотать рекламу. Живой кандидат не интересует никого: можно вообще не встречаться с избирателями. Абсолютная технологичность процесса. Чем больше денег, тем выше технология. Понимая это, Мананников все-таки не отказывается от попытки расположить избирателей путем личного общения. А так как в симпатиях горожан-новосибирсцев уверен, решает сосредоточить основную работу в районах области. Над реализацией плана избирательной кампании работает штаб, и руковожу им я. То, что для общения с людьми в райцентры зимой кандидату лучше падать с неба, придумал А.П. Другое дело, как эту свежую мысль материализовать - это уже моя проблема. Авиация - мало того, что дорогое средство передвижения, а “спецборт”- супердорогое. Попробуй, закажи вертолет, даже если деньги есть, в условиях тотального административного контроля! Тысячи препонов.

Мы запланировали три вертолетные экспедиции, распределенные по территории области в течение всей кампании. А с вертолетами дело обстояло так. Среди наших друзей и сподвижников конкретной надежностью особо выделялся А.Э.Мазец. К тому времени руководитель представительства Горьковского автозавода в Новосибирске, а в прошлом летчик Новосибирского авиаотряда, он взял на себя все организационные хлопоты по аренде вертолета. И, только благодаря ему, затея осуществилась. Немаловажно было преодолеть боязнь неприятностей у людей, от которых зависели всякого рода необходимые разрешения на полеты. А они, неприятности, потом и в самом деле возникли, и прежде всего - у пилотов. И.Идинок успел обеспечить их еще до поражения. И если бы не проиграл, эти неприятности сами по себе ни за что бы не кончились.

Первый полет: доверенных лиц человек шесть, Мананников, несколько журналистов с фотографами и наш еще с поездки в Нижний телеоператор Сережа Радаев. Я в вертолете первый раз в жизни, тем более - в кабине для пилотов: летчики разрешают посидеть. Под ногами, оказывается, тоже прозрачно. Летим невысоко - облачность. Вижу, как вскачь несутся косули, пугаясь большой, трубно гудящей птицы; как стрекача дают зайцы... Внутри шум невероятный. Переговариваемся - ладонь трубочкой и прямо в ухо, иначе - не сказать и не услышать. До первой посадки летим не меньше двух часов. С собой везем агитационные листовки, в которых обозначены “пять принципов” кандидата в губернаторы Алексея Мананникова. Вот они:

n   ПОЛЕЗНОСТЬ народу области;

n   ОТКРЫТОСТЬ деятельности;

n   СОТРУДНИЧЕСТВО: федеральные власти, профсоюзы, корпорации, творческие, общественные и политические объединения области;

n   СОЦИАЛЬНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ: каждое принимаемое решение не должно увеличивать разрыв между бедными и богатыми;

n   НАРОДНОЕ САМОУПРАВЛЕНИЕ: каждый сам себе чиновник;

Подлетая к населенному пункту, кружим над ним несколько кругов. Потрясающее ощущение высунуть из окошка вертолета руку прямо в зимнее небо. С высоты полета разбрасываем листовки; летят, как чайки за кормой. Редкие из них, словно сказочная Джонатан Левингстон, вдруг отрываются от стаи и зачем-то взмывают вверх. Видны люди с поднятыми вверх лицами. А ребятишек, откуда ни возьмись, много. Собираются стайками и ловят кружащиеся в воздухе бумажные листы. Новосибирская область - не промышленный Кузбасс: города и райцентры здесь сельского типа. Кругом запустение и бедность. Вот как описывал потом свое впечатление о жителях с.Северного в “Вечернем Новосибирске” В.Кузменкин: “Настроение, естественно, неважное. Слова <<Ельцин>> и <<президент>> действуют также, как красная тряпка на быка. Особо грамотные при этом интересуются подробностями: за сколько продали Родину и кому, а также, каково влияние Коржакова. Безысходность и неверие в любые выборы. Дума, Совет Федерации, депутаты, губернатор, министры - все это объединяется в одном понятии <<они там, наверху, устраивают свое благополучие за счет народа>>”.

Один из маршрутов: Куйбышев - Барабинск - Татарск - Венгерово.   Из журналистов в этот раз с нами В.Юкечев - редактор “Новой Сибирской газеты”. Некоторые вопросы и ответы на них из диалога Мананникова с избирателями ему запомнились так:

- Вы полагаете, что условия для политической деятельности сегодня хуже, чем в 1989 году, когда вы ее всерьез занялись?

- В определенном смысле хуже. Тогда это была борьба с разложившейся уже системой, и люди, представлявшие эту систему, уже не верили в ее идеалы. В данном случае приходится бороться с конкретными людьми у которых нет никаких идеалов. Они не верят ни в какую систему, они верят только в свое богатство и в свою власть. Сейчас происходит завершение “криминальной революции”, если говорить словами С.Говорухина.

- Вы все время ругаете своих соперников. Надоело. И вообще! Неужели у того же Индинка нет, по-вашему, никаких положительных качеств?

- Положительные качества? Эмоциональный он человек - плачет всегда на встречах. Очень гибкий - сменил шесть партий за два года... Другие качества мне, к сожалению, неизвестны. Но, скажу я вам, у любого вора может быть много хороших качеств: он может любить детей, мать... Но при этом остается вором!

Эмоциональный человек боролся за свой пост без слез и эмоций, используя рычаги действующей власти, вполне жестко и больно для других кандидатов. Про чудесную жизнь Ивана Индинка рассказывали “новости” по всем программам местных радио и телевидения. Он перерезал под аплодисменты ленточки всех открывающихся мероприятий. Пролив скупую губернаторскую, вытер перед видеокамерами слезы, казалось бы, всем обездоленным. Его простое деревенское детство с экрана вспоминали врачи и учителя, артисты и музыканты, академики и олимпийские чемпионы. Не говоря уж о том, что бригады муниципальных дворников в трескучий мороз за государственную зарплату украшали красивыми желто-голубыми на добротной лощеной бумаге портретами “отца родного” бетонные заборы и подворотни. Живого места не было в городе без знакомого взгляда с прищуром. Уверенность в победе - полная. И полная обреченность на его победу царила во всех публикуемых социологических опросах. Даже темная история крушения как раз в эту пору Сибирского торгового банка, который был хранителем областного бюджета и который в момент сделал обманутыми огромное число новосибирцев, а они сразу выстроились в очереди у дверей банка и в пикеты у дверей областной администрации, не могли, казалось, пробить плотность пропаганды достоинств действующего губернатора.

Вторым по количеству и первым по безумию рекламы шел замминистра И.Стариков. Вообще-то они шли в тандеме, даже внешне будучи чем-то похожими с учетом возрастных изменений. Стариков был как бы “молодой Индинок”. Потому ставка делалась на “прикольность”. Этого кандидата сначала на подъездах домов объявили “розыск”. Потом забросали дворы “долларами”, с которых глядел на обескураженных горожан вместо Авраама Линкольна Иван Стариков. Сельских жителей должен был вдохновлять телевизионный ролик, на котором мужские достоинства кандидата подчеркивались подойником: трудясь с выменем, потенциальный губернатор улыбался зрителям из-под коровьего хвоста. В это вкладывался намек на “простое деревенское детство” и помощь маме. А по другой программе крутился ролик, где он говорил по-английски, одновременно мазал сыну хлеб маслом и ругал за тройку в школе. Рядом то ли садился на горшок, то ли вставал с него второй ребенок. И жена хлопотала в кадре. Оперируя кнопками на пульте, можно было тут же поймать Старикова, рассуждающего об экономических путях развития России и конкретно Новосибирской области. Короче, в целом - общий цинизм родом из некультурного детства или демонстрация преодоленных комплексов. Но ведь понравилось многим, вот что странно: город-то выбрал именно его.

Муха шел к выборам спокойно и в старом партийном стиле. Практически без денег. Несла волна народного разочарования: он был в памяти последним представителем настоящей власти. Власти, про которую ничего не знали, которую боялись и потому не смели даже думать о ней плохо. Личный образ выгодно отсутствовал в рекламе, отождествляясь однако с образом КПРФ в общероссийской политической рекламе думской избирательной кампании. Кроме того, возникла дополнительная подъемная сила от острого соперничества двух главных конкурентов. Индинок и Мананников взлетали крылом к крылу, и Муха поднимался на общей тяге: конкурируя только между собой они как бы увеличивали его значимость.

В нашей кампании было не столько собственных просчетов, сколь чувствительно было вмешательство конкурентов. Против Мананникова были обращены как административная воля Индинка, так и личная непорядочность Старикова и Манохина. Все трое были едины в одном - не допустить А.П. к губернаторству. Случись так - это сразу меняло политическую картину в области, экономический подход, полностью устранялось сложившееся представление о том что можно и что нельзя. И если деревенский прагматизм Индинка-Старикова заботился об обладании властью исключительно с целью обладания ключами от “комнаты, где деньги лежат”, то Манохин был одержим скорее невротической рефлексией советского интеллигента - гремучей смесью зависти к богатству и боязни воровать. Их главный залп против Мананникова готовился на последние две недели.

Ровно за две недели до выборов не выдержал давления власти дружественный 4-й ТВ-канал. Путем нехитрых ухищрений были произведены кадровые перестановки, в результате которых вице-президент Я.Лондон оказался отстраненным от дел. Его место занял человек, которым власть могла манипулировать полностью. Моя передача была в миг закрыта. И что самое существенное - стал недоступен информационный выпуск. Мананников был полностью исключен из ежедневной программы “Новости 4-го канала”. А кто не объект новостей - тот, известно, не выигрывает выборы. Перекрытие новосибирского частного телевидения, в создании которого личная роль Мананникова была большой, об этом знали все - это был последний властный жест в нашу сторону Ивана Индинка. На государственное ТВ доступ практически закрыли уже давно.

Следующий удар пришелся на последние два дня перед выборами. Нельзя сказать, что мы не были к этому готовы. Я ждала этого потока грязи с самого начала, и все же, когда 15 декабря люди один за одним понесли к нам в штаб плотные желтоватые листочки с мерзкими стишками, опустились руки. Листовки воровски подкладывали в женские сумки на центральном рынке. “Щипачи” Новосибирска в этот день трудились не на изъятие, а на подлог. Кто их нанял - не очень трудный вопрос, особенно интересный в связи с поднявшейся три года спустя шумихой о хождении криминалитета во власть. Власть в нужные моменты имела связь с криминальными кругами всегда. А в нашем случае эта связь проявилась отчетливо в самом нижнем круге - с базарным ворьем. Автора стихов мне было вычислить нетрудно: читала рифмованную листовку в честь Старикова, ее писал местный литератор, пописывающий иногда в “Вечерку”. Был 
именно Стариков заказчиком или все вместе скинулись на гонорар поэту, ответа нет. К ночи по той же цели стреляли уже более крупным калибром и площадь обстрела была не величиной с базар: по всему городу на столбах, витринах, автобусных остановках и всех мало-мальски приметных городских выпуклостях неизвестные бригады на автомобилях начали расклеивать черно-белые, графически оформленные в виде коллажа рукописного письма с печатным текстом, листовки. Это было якобы письмо из колонии от заключенного, который счел необходимым признаться новосибирским избирателям в своей интимной связи с Мананниковым. Когда мне поздно вечером принесли экземпляр, я позвонила А.П., он лежал дома с температурой. Выслушал молча, потом спросил:

- Как вы думаете, кто?

- Стариков!

- Давайте поймаем хоть одного расклейщика и заставим признаться, где берет. Дело уже не в том, чтобы все это убрать, наплевать, что они там пишут, а поймать с поличным. Они же все порядочными прикидываются, а на самом деле - подонки. Во-первых, срочно сообщите в прокуратуру, во-вторых, поднимите избирательную комиссию, пусть следят за соблюдением закона. И в третьих, сколько у вас там сейчас людей и сколько машин? Всех отправить в рейды по улицам хватать расклейщиков.

Дежурный прокурор не сразу понял, что я требую. А я требовала пресечь преступные действия по распространению клеветы и установить личности преступников. Договорились, что прокуратура свяжется с УВД и на улицы отправятся милицейские патрули с соответствующим заданием. В ту ночь и в самом деле удалось поймать троих. Ими оказались глухонемые подростки. Удобно. Не расскажут.

Задействовав правоохранительные силы, я продолжала мучительно размышлять над происходящим, пытаясь придумать еще что-нибудь, сидя у телефона и принимая то сообщения о новых выбросах “писем из колонии”, то участливые звонки из конкурирующих штабов. После одного такого звонка принимаю решение: что толку ездить по улицам и ловить исполнителей - нужно совершить налет на логово. У меня не было сомнений, что вся эта гадость хранится и раздается людьми Старикова. Главное узнать в каком месте - у Старикова было несколько штаб-квартир. Подумав, звоню Г.К.Бессонову, он в тот раз баллотировался в Думу по Заводскому округу. У него и получаю все стариковские “явки”. “Вот она!”- подумала на гостиницу “Обь”, в которой два номера сняты Стариковым. Почему так подумала? Место больно глухое и вместе с тем удобное: берег зимней Оби, но с хорошими подходами. Возле меня только Кадачигов и Огородников, остальные патрулируют улицы. Огородников - с машиной.

- Евгений Федорович! Быстро в “Обь”, - называю номера, - постарайтесь тихо разузнать оправданы ли мои подозрения. Огородников возвращается минут через сорок:

- Там, точно, люди Старикова. С улицы при мне входили и выходили с сумками люди. Похожи на расклейщиков. Что несли, установить не удалось.

- Едем! - говорю.

К это времени - примерно полночь - уже вернулись наши патрульные Миша Кожевников и Саша Поляков. Все вместе и едем.

- Мы в штаб Старикова, - говорю коротающим ночь на гостиничной вахте женщине с охранником.

Пустили без возражений, правда, предупредив, что там пока никого нет. Ничего, мы подождем! Поднимаемся к номерам. На стук никто и в самом деле не отзывается. Пока я кручусь у дверей, пытаясь хоть как-нибудь разведать следы преступления, остальные ждут, расположившись в холле. Вдруг слышу легкий шум. Это с нашими вступил в разговор средних лет господин с бородкой “под Дзержинского” с бутылкой вина и тортом в руке. Его сопровождают молодые девушка с парнем. Подхожу ближе. Да это же Воронов! Мельком, но знаю его с давних пор. Совершенно темная личность. Он вечно тусуется в избирательных кампаниях в качестве консультанта-психолога. Мне известно, что на этот раз он крутится вроде бы у Янковского. И вот тебе раз! Оказывается именно он содержатель номеров Старикова в “Оби”. Сомнений больше у меня нет.

А! Госпожа Лесневская собственной персоной! - выкрикивает с визгом сорвавшимся фальцетом.  

- У меня есть подозрения, что здесь печатаются и распространяются листовки, имеющие клеветническое содержание, - говорю твердо, - прошу отворить двери и показать агитационные материалы, находящиеся в штабе.

- Это налет, не имеете права!

- Сейчас будет и представитель прокуратуры, и наряд милиции, они вам право продемонстрируют, а пока лучше откройте добровольно.

Парень с девушкой - похоже, люди случайные, а этот испуган. Он официально оформлен в избирательной комиссии как доверенное лицо кандидата. Среди хамских выкриков в мой адрес удается   уловить, что открывать не собирается никому, так как ключи у Старикова, Старикова нет в городе и никто за сутки до выборов не знает, где он. В холл поднимаются гостиничные служащие, пытаются понять, что происходит, поняв тоже пугаются: история для них неприятная. Вскоре после моего звонка приезжает А.П. вместе с А.Быковым и А.Проскуриным. У него высокая температура, чувствует себя явно неважно. Сам садится к телефону. И начинаются ночные звонки. Первый - прокурору области В.В.Токареву. Так мол и так, соответствующее заявление в прокуратуру было, преступник пойман, нужна санкция на обыск. Следующий - в УВД с просьбой прислать наряд. Потом в избирательную комиссию с требованием признать действия кандидата Старикова незаконными. Все тянется очень долго. Часа в два ночи, несмотря на то. Что вроде бы отовсюду прибыли должностные лица, двери все никак не открывают. Обыск почему-то откладывается до утра. Мы с Огородниковым уезжаем давать показания в отделение милиции. У номеров, чтобы ничего не вынесли, устраиваются на ночь Быков с Проскуриным. А снаружи, несмотря на то, что мороз под тридцать, чтобы ничего не выбросили из окна, остаются ночевать в машине Саша с Мишей. Домой приехала под утро, уснуть так и не смогла. А к девяти снова была в гостинице. Там уже было полно журналистов. Обыск, дал результаты: в одном из номеров была обнаружена пачка листовок, их изъяли. Но, по-видимому, это был не основной склад. Где-то они остались в большом количестве. Мне рассказывали потом, что перепугавшийся замминистра экономики РФ, которому Воронов конечно же нашел возможность сообщить обо всем, что произошло в гостинице “Обь”, обыкновенно впал в спасительный и от совести, и от закона запой.

Выборы мы не выиграли. Чуть больше восьми тысяч голосов не хватило Мананникову, чтобы встретиться с Индинком в финале. Вторым был Муха. Наутро, когда неуспех стал очевидным, Мананников позвонил ему:

- Виталий Петрович! Я от своих слов не отказываюсь и готов призвать избирателей голосовать во втором туре за вас. Давайте встретимся и обсудим этот вопрос.

И уехал встречаться. Вскоре после его отъезда приехал А.Бец, он представлял как раз противоположные интересы, и увез меня встречаться с командой Индинка. Цель была повлиять через меня на А.П. - не поддерживать Муху.

- Поздно, - ответила я, - налаживать контакты. Вопрос решен и с нашей поддержкой выиграет Муха.

Так и вышло. Мананников выступил по телевидению, поблагодарил избирателей и объяснил, почему он, антикоммунист, призывает голосовать за бывшего первого секретаря обкома. Вариации именно на эту тему разыгрывались сторонниками “демократа” Индинка и в печати, и на радио и теперь уже по всем программам телевидения. Горечь от поражения у меня была очень сильной, и второй тур выборов для меня потерял всякий смысл. Тем не менее тоже выступила с призывом голосовать за Муху. Объяснила это тем, что нужно создать прецедент смены власти путем выборов. Что совсем не обязательно, Индинку становиться губернатором, только потому, что он таковым является на данный момент, что наш выбор - это единственная достойная возможность власть изменить. Хотя, честно говоря, Муха был далек от моих представлений, каким бы я хотела видеть губернатора Новосибирской области.

Между двумя голосованиями была всего неделя. Не помню по-прежнему пугал народ на всех перекрестках   установленный еще до первого тура и осмеянный населением   устрашающих размеров портрет, с которого огромный пузатый Индинок, подняв указательный палец заявлял в окрестное пространство: “ХОЧУ. МОГУ. БУДУ.”, или его уже сняли. Но мне кажется, что именно этот шедевр наглядной агитации провалил губернатора: по итогам голосования в первом туре его результат в городе был третьим, с большим отрывом от пришедших вплотную Старикова с Мананниковым. Село, известное дело, голосовало за коммуниста Муху, он был там почти везде первым. На победу Индинка во втором туре были брошены все силы. В противовес Мананникову, поддержавшему Муху был призван Стариков, тут же обозначившийся листовками в подземных переходах и прочих людных местах. Но в качестве козыря был припасен фашиствующий майор - думский депутат-жириновец Логинов.

Он вышел в эфир в предпоследний день. И агитация его была странной: не агитировал за Индинка или против Мухи, он ниспровергал уже не участвующего в выборах Мананникова. Причем это был не прямой эфир, запись своего выступления Логинов привез из Москвы. По-видимому, над ней работали столичные психоаналитики и консультанты. И, очевидно, целью ставилось нейтрализовать электоральное влияние Мананникова на исход выборов. Здесь впервые, это уже потом ими воспользуется на думской трибуне и Жириновский, профигурировали наручники, которыми потрясал тощий майор, обязуясь заковать в них Мананникова, как только станет помощником президента Жириновского. И прочие “штучки” и мерзости штатного агента влияния. Все это было противно и требовало немедленного опровержения. Выйти же в эфир, несмотря на то, что Мананников все еще оставался депутатом Совета Федерации, после того, как поддержал Муху было невозможно. В течение всей выборной недели А.П. добивался от руководства ГТРК одной минуты времени в передаче “Панорама”, чтобы ответить прозвучавшее в ней заявление “демократических сил” о том, что Мананников “обманул своих избирателей, призвав голосовать за коммуниста Муху”. Заодно и надавать бесноватому майору, который имел доступ на телевидение беспрепятственный. Главный начальник государственных радио и телевидения, мой давний знакомый, В.В.Кашкалда просто спрятался. На все попытки связаться по телефону, получала стандартный секретарский ответ: его нет, когда будет - неизвестно. Непосредственный начальник телевидения А.Моисеев просто откровенно злорадствовал: куда лезете, кончилось ваше время. До выборов оставалось чуть больше суток. Последние часы, разрешенные законом для агитации. Вечером после выпуска “Панорамы” - заключительные выступления Индинка и Мухи. И вдруг часа за полтора до финальных аккордов на экране снова отвратительное лицо майора. И снова взлетают и бряцают в его тонких руках кандалы, и снова он несет какую-то чушь и грозит заковать в наручники Мананникова. Пусть бы себе нес свою чушь, но ведь эфир-то ему предоставляют как раз те, кто Мананникову категорически отказывает. И в этой обстановке А.П. предстает в том виде, каким он мне запомнился возле Белого Дома утром 19 августа 1991 года, когда буднично так спросил меня: пойдем остановим? А потом мы стояли посреди дороги, и на нас двигались танки - по штуке на всех стоявших... И снова обыкновенно так произносит: “Возьмем почту и телеграф? В применении к нашей ситуации - это <<Панорама>>. Кто со мной? О.В., вы оставайтесь, женщин не берем”. Как же, не берете ! Я не собиралась оставаться. На штурм “Останкино” с Мананниковым отправились, те у кого были удостоверения помощников депутата: кроме меня - Б.Г.Кадачигов, Миша Кожевников и мой зять Саша Поляков. Это немножко прикрывало нас от возможных неприятностей. В студию зашли ровно за пять минут до начала передачи.

Эфир - прямой, не в записи. Лена Исюк, ведущая программы, прилаживает к пиджаку петличку. Обстановка - рабочая. Мананников знаком с ней давно: приятельница жены. Подсаживается рядом. Лена слегка испугана, не знает, что происходит, но понимает - что-то неординарное. Не сопротивляется, просто подчиняется происходящему.

- Здравствуй! - говорит А.П. - Дашь мне одну минуту?

Она не успевает ответить. В дверь начинают барабанить, Саша предусмотрительно закрыл изнутри, когда заметил, что оператор бочком выскочил из студийного помещения. Побежал докладывать начальству. И вот начальство на пороге: в течение двух минут нашелся неуловимый всю неделю Кашкалда; стоит, подрагивает усиками, вытянувшись в нить Моисеев; играет яростно желваками скул и джинсовыми ягодицами командир «Панорамы» Лаврушенко. Следует резкий приказ выключить все, что там у них включено к эфиру. Мананников невозмутимо продолжает сидеть, не проявляя признаков беспокойства. Рядом с ним и Лена выглядит спокойной. А на переднем плане - картина, как будто группа «альфа» захватывает вооруженного маньяка. Все наполнено комедийным пафосом Кашкалда в смешной позе укротителя тигров, перейдя почему-то на свойское “ты”, просит, не приближаясь:

- Леша! Давай лучше по-хорошему. Покинь студию.

- Я депутат СФ и мне нужна всего одна минута, чтобы объясниться с избирателями. - отвечает А.П.- Просьба о предоставлении эфирного времени уже целую неделю лежит на вашем столе. Не дождавшись ответа, я пришел подтвердить заявку устно.

Буквально в течении пяти минут в студии образовалось полно народу. Появилось высокопоставленное лицо из правоохранительных органов в сопровождении автоматчиков. Идет видеозапись - оператором властно распоряжается Настя Журавлева, ведущая программы «Бизнес-новости». По городу ходят слухи о ее непростых отношениях с Индинком, эти слухи ей, кажется, льстят, и поэтому не опровергаются. Сейчас она - ну, просто Хозяйка Медной горы! Выразительно посмотрев в мою сторону, жестом императрицы Настя сверкает перстнем на указательном пальце в лицо Мише Кожевникову:

- А это кто?

- Помощник депутата, - слышится ответ.

Ситуация патовая. И вместо того, чтобы уступить и дать эту несчастную минуту или хотя бы объявить «ничью» и предложить время, допустим, не в «Панораме», начинаются глупости. Моисеев храбро приближается ближе, чем на расстояние вытянутой руки, и выкрикивает в адрес А.П. что-то вроде «подлец» или «подонок». Мананников медленно приподнимается, поднимает руку и, подержавшись слегка за моисеевский галстук, нехотя опускает. Тот отскакивает, побледнев.

- Леша, не надо, не надо..., - приговаривает Кашкалда.

Внешне физически самый крепкий Лаврушенко пытается справиться со мной и вытеснить в коридор - зачем лишние свидетели. Мне потом рассказывала подруга Лорочка Мельниченко, которая в Питере, она видела этот эпизод по НТВ:

- Я так за тебя переживала, какого-то мужика ты там шуранула. Тебе потом ничего не было?

И в самом деле - тугой с виду, обтянутый трикотажем и джинсами Лаврушенко, на самом деле оказался легким, когда стал тащить меня за дверь, а я в сердцах его оттолкнула. Короче, время идет незаметно. Вместо «Панорамы» на экранах телевизоров зрители популярной программы смотрят какие-то «мультики». А у нас продолжаются переговоры теперь уже действительно, как это ни смешно, с группой «альфа». Заместитель начальника УВД области, если не ошибаюсь, там оказался именно он, ведет себя без истерики, нормально оценивая всю нелепость стремительно раздуваемого скандала, которое «заинтересованные лица» во что бы то ни стало хотят выдать за попытку государственного переворота.

- Алексей Петрович, - говорит без нервов и начальнических замашек, - зачем это вам нужно, оставьте... Все равно ничего не получится...

Прошел уже почти час, понятно, что нормальное развитие событий не предвидится. Манаников встает и так же спокойно как вошел, покидает студию. Вместе с ним уходим и мы - «группа захвата».

В тот вечер «Панорама» вышла в эфир с опозданием на пятьдесят минут и целиком была посвящена «экстремисту Мананникову». Фактически он получил времени гораздо больше, чем просил. Этот же сюжет повторила чуть позже и Настя Журавлева в своих «бизнес-новостях». Этот эпизод на следующий день, когда законом предвыборная агитация и пропаганда были уже запрещены, показывали и комментировали все каналы ЦТ. И хотя там ни слова не говорилось о выборах в Новосибирске, нашим избирателям было ясно, что раз такой решительный человек, «герой дня», призывает проголосовать за В.П.Муху, определенно - нужно идти и голосовать. Так окончательно проиграл А.Мананникову в двухлетнем политическом поединке И.Индинок - новосибирский губернатор, назначенный Ельциным 5 октября 1993 года в ознаменование победы в большом танковом сражении с первым российским парламентом. И наутро 24 декабря 1995 года в тридцать градусов с ветром Новосибирская область, несмотря на штормовое предупреждение Администрации по радио и телевидению о непогоде, дружно пошла голосовать за В.П.Муху. Выборы состоялись.

Вскоре в газете «Советская Сибирь» появилась большая аналитическая статья доктора философских наук В.Фофанова. Вот один из его выводов: «Главный политический смысл избирательной схватки в том. что Муха все равно бы вряд ли смог одержать победу, если бы не получил помощь извне. Имею в виду неожиданный для многих призыв А.П.Мананникова к своим сторонникам проголосовать за Муху. Думаю, этот призыв повлиял не только на тех, кто голосовал за Мананникова. Для колеблющихся важен был именно прорыв блокады, старательно создаваемой нынешними властями вокруг коммунистов. Да, их уже почти не зовут красно-коричневыми, но по-прежнему изображают этакими маргиналами, с которым нормальным людям сотрудничать вроде бы неприлично. А тут призыв человека, демократизм которого подтвержден лагерем при советской власти, осуждением расстрела Белого дома и войны в Чечне».

Победа Мухи на губернаторских выборах не только создала прецедент сменяемости власти демократическим путем, поражение Индинка стало фактически одним из первых поражений Кремля в процессе удержания в руках вертикали исполнительной власти. Свидетельством осознания этого факта стало последовавшее вскоре снятие с поста представителя президента в Новосибирской области А.Манохина - стрелочника наказали за крушение со всей строгостью.

А студийный павильон ГТРК еще долго охранял специальный наряд УВД. Но больше претензий на эфир ни от кого не поступало: не нашлось больше Мананниковых, которым есть, что сказать, и которые всегда могут добиться слова.